Узбекистан: дети без детства
По данным ЮНИСЕФ, дети и молодежь составляют 55% населения Узбекистана. Это дает стране возможность получить демографические дивиденды в случае инвестиций в человеческий капитал. Но для этого необходимо иметь четкое понимание ситуации с детской бедностью и уделять ей приоритетное внимание в национальной программе развития.
Covid-19 значительно ухудшил финансовое положение многих семей по всему миру и дети признаны одной из самых уязвимых групп. По оценкам Детского фонда ООН, в худшем случае еще 1,2 миллиона детей в Узбекистане могут оказаться в бедности.
До недавнего времени в стране не было официального индикатора детской бедности, а значит и ситуацию никак не отслеживали. Только в августе 2021 года правительство приняло постановление об определении национального показателя детской бедности на основе минимальных расходов. Это позволит понять ситуацию и затем принять ответные меры.
Пока же, по оценкам ЮНИСЕФ, основанным на национальных опросах домохозяйств, 24% детей в Узбекистане живут в бедности.
Covid-19 значительно ухудшил финансовое положение многих семей по всему миру и дети признаны одной из самых уязвимых групп. По оценкам Детского фонда ООН, в худшем случае еще 1,2 миллиона детей в Узбекистане могут оказаться в бедности.
До недавнего времени в стране не было официального индикатора детской бедности, а значит и ситуацию никак не отслеживали. Только в августе 2021 года правительство приняло постановление об определении национального показателя детской бедности на основе минимальных расходов. Это позволит понять ситуацию и затем принять ответные меры.
Пока же, по оценкам ЮНИСЕФ, основанным на национальных опросах домохозяйств, 24% детей в Узбекистане живут в бедности.
«Хочу помочь и иду на работу»
Шохжахону Бабоназарову 11 лет. Во время каникул вместе с отцом он каждый день возил на рынке тележки с покупками жителей и зарабатывал от 50 до 100 тысяч сумов в день (5-9 долларов США).
“
- Мы живем дома с папой, мамой и сестрами. Всего 5 человек. В семье работает только папа. Он тоже возит тележки на рынке и присматривает за багажом людей.
Я работал во время каникул, чтобы помочь моей семье. На деньги, которые мы зарабатываем с папой, мы покупаем еду для нашей семьи. А оставшиеся я накопил и купил школьную форму.
Сейчас началась школа. После уроков я работаю и помогаю по дому. Даже если мой папа говорит: "Не работай", я всегда говорю своим родителям, что хочу помочь и иду на работу.
В среднем я вожу грузы от 15 до 25 кг и получаю 50 тысяч сумов за свой труд. Я никогда не считал, сколько людей я обслуживаю в день.
Я работал во время каникул, чтобы помочь моей семье. На деньги, которые мы зарабатываем с папой, мы покупаем еду для нашей семьи. А оставшиеся я накопил и купил школьную форму.
Сейчас началась школа. После уроков я работаю и помогаю по дому. Даже если мой папа говорит: "Не работай", я всегда говорю своим родителям, что хочу помочь и иду на работу.
В среднем я вожу грузы от 15 до 25 кг и получаю 50 тысяч сумов за свой труд. Я никогда не считал, сколько людей я обслуживаю в день.
«Продавал мороженое, чтобы купить школьную форму»
Джахангиру Алимову 16 лет, и он учится в 11 классе. Во время каникул он подрабатывал и торговал мороженым. В день удавалось продать до 12 кг, а это 100-200 тысяч сумов (от 10 до 20 долларов США) заработка.
“
- У нас семья из четырех человек - папа, мама, брат и я. Кроме меня работает папа, он таксует. Брату 20 лет и сейчас он работает продавцом в торговом комплексе в Ташкенте.
Я помогаю маме вести домашнее хозяйство и подрабатывал, чтобы собрать деньги на покупку школьной формы. Продажа мороженого - дело сезонное. Сейчас наступают холодные дни, никто не покупает мороженое. Поэтому сейчас я только учусь в школе.
Я помогаю маме вести домашнее хозяйство и подрабатывал, чтобы собрать деньги на покупку школьной формы. Продажа мороженого - дело сезонное. Сейчас наступают холодные дни, никто не покупает мороженое. Поэтому сейчас я только учусь в школе.
Истории Шохжахона и Джахангира не единичны и характерны для всего Узбекистана. Во многих регионах страны можно стать свидетелями того, как дети после школы или на каникулах работают на базарах.
Фазилбек Фархадов заместитель директора центра духовности и просвещения при Министерстве высшего и среднего специального образования:
Фазилбек Фархадов заместитель директора центра духовности и просвещения при Министерстве высшего и среднего специального образования:
“
- Вовлечение несовершеннолетних в тяжелый труд – это кража их детства. Вынужденный труд, обусловленный тяжелым семейным положением, неблагоприятными обстоятельствами, не всегда эффективен. Работающий ребенок может гордиться тем, что помогает своим родителям, но что произойдет на следующий день? Он не учится, не обращает внимания на себя, у него почти нет детства.
Разговаривая с детьми, выросшими в таких условиях, вы редко станете свидетелем того, как дети нашли свой путь в дальнейшей жизни. Уровень грамотности таких детей низкий, как правило есть проблемы со здоровьем. Они не радуются жизни, недовольны ею. Вы заметите, что есть желание уехать в другие страны.
Разговаривая с детьми, выросшими в таких условиях, вы редко станете свидетелем того, как дети нашли свой путь в дальнейшей жизни. Уровень грамотности таких детей низкий, как правило есть проблемы со здоровьем. Они не радуются жизни, недовольны ею. Вы заметите, что есть желание уехать в другие страны.
«Если бы могла их обеспечить, они бы никогда не работали»
Мохигуль Джумагуловой 42 года и у нее трое несовершеннолетних детей. Ее супруг сначала пристрастился к алкоголю, затем начал избивать их, пока она не ушла из дома вместе с детьми. У самой III группа инвалидности и она не может работать из-за болезни сердца. Государственное пособие по инвалидности составляет 400 тысяч сумов (40 долларов США) в месяц. На эти деньги живет вся семья.
“
- Долгое время мы снимали комнаты в разных общежитиях. Сейчас живем в городе Термез в общежитии, где живут около 20 таких же семей, как и мы.
Первые три месяца мы с дочерью работали вместе на кухне - мыли посуду с 9:00 утра до 1:00 ночи. В день мы оба получали от 15 до 50 тысяч сумов (от 2 до 5 долларов США). Заработанные деньги мы тратили продукты питания и лекарства для меня.
После этого моя дочь пошла работать кассиром в торговый комплекс, но ее уволили после того, как она узнали, что она школьница. Сейчас учится в 11 классе. Мы обращались во многие организации в поисках работы, но дочь, будучи школьницей, ничего не нашла.
14-летний сын работал на автомойке на каникулах. В день зарабатывал десять тысяч сумов (1 доллар США). Таких же ребят как он много, они стоят в очереди, чтобы помыть машину. Но из-за учебы мой сын не успел в свою очередь и перестал работать.
Младшему сыну 11 лет, и он также пытался работать – вышел на рынок, чтобы возить тележки. Но ему сказали, что если нет собственной тележки, то и работать он не может.
Если бы у меня была возможность обеспечить их, я бы никогда не использовала их для заработка денег. Но, видя, что у нас проблемы, они думают и работают как взрослые.
Одноклассники моих детей часто издеваются над ними. И когда они приходят домой в слезах, я стараюсь поднять им настроение, говоря, что у них все будет хорошо. Они будут хорошо учиться и найдут хорошую работу в будущем.
Первые три месяца мы с дочерью работали вместе на кухне - мыли посуду с 9:00 утра до 1:00 ночи. В день мы оба получали от 15 до 50 тысяч сумов (от 2 до 5 долларов США). Заработанные деньги мы тратили продукты питания и лекарства для меня.
После этого моя дочь пошла работать кассиром в торговый комплекс, но ее уволили после того, как она узнали, что она школьница. Сейчас учится в 11 классе. Мы обращались во многие организации в поисках работы, но дочь, будучи школьницей, ничего не нашла.
14-летний сын работал на автомойке на каникулах. В день зарабатывал десять тысяч сумов (1 доллар США). Таких же ребят как он много, они стоят в очереди, чтобы помыть машину. Но из-за учебы мой сын не успел в свою очередь и перестал работать.
Младшему сыну 11 лет, и он также пытался работать – вышел на рынок, чтобы возить тележки. Но ему сказали, что если нет собственной тележки, то и работать он не может.
Если бы у меня была возможность обеспечить их, я бы никогда не использовала их для заработка денег. Но, видя, что у нас проблемы, они думают и работают как взрослые.
Одноклассники моих детей часто издеваются над ними. И когда они приходят домой в слезах, я стараюсь поднять им настроение, говоря, что у них все будет хорошо. Они будут хорошо учиться и найдут хорошую работу в будущем.
В Узбекистане есть ряд госпрограмм, оказывающих социальную помощь детям из малообеспеченных семей - социальные пособия малообеспеченным семьям с детьми, материальная помощь детям-инвалидам, бесплатная зимняя одежда, школьные учебники, предоставление льготных мест в дошкольных образовательных учреждениях детям из малообеспеченных семей.
* Малообеспеченной считается семья, где среднедушевой доход на одного человека - ниже 40 долларов США в месяц.
С сентября 2020 года социальные пособия многодетным малообеспеченным семьям выдаются через электронную систему «Единый реестр социальной защиты». И сейчас она охватывает около 1,2 миллиона семей, что в два раза больше, чем в прошлом году.
С 1 сентября 2021 года вместо пособий на детей до 14 лет из малообеспеченных семей и по уходу за ребенком до 2 лет вводится единое пособие на детей из малообеспеченных семей. Среди изменений:
Суммы пособий определяются следующим образом:
* Малообеспеченной считается семья, где среднедушевой доход на одного человека - ниже 40 долларов США в месяц.
С сентября 2020 года социальные пособия многодетным малообеспеченным семьям выдаются через электронную систему «Единый реестр социальной защиты». И сейчас она охватывает около 1,2 миллиона семей, что в два раза больше, чем в прошлом году.
С 1 сентября 2021 года вместо пособий на детей до 14 лет из малообеспеченных семей и по уходу за ребенком до 2 лет вводится единое пособие на детей из малообеспеченных семей. Среди изменений:
- возраст детей, на которых можно получить пособие, увеличивается с 14 до 18 лет;
- срок оплаты увеличивается с 6 до 12 месяцев, затем нужно вновь подавать документы;
- размер пособия определяется исходя из количества детей в семье.
Суммы пособий определяются следующим образом:
- за одного ребенка от 3 до 18 лет — 250 000 сумов (23 доллара США);
- а одного маленького ребенка до 3 лет - 325 000 сумов (30 долларов США);
- надбавка за второго ребенка — 150 000 сумов (14,03 доларов США);
- за каждого третьего и последующих детей — от 100 000 сумов (9,36 долларов США).
«Основная причина - недостаточное покрытие. Хотя нет четких критериев для определения или измерения уязвимости, все существующие программы предназначены для так называемых "социально уязвимых семей". Например, социальные пособия предоставляются только семьям с среднедушевым ежемесячным доходом на одного члена семьи ниже 440 тысяч сумов (40 долларов США). Однако условия жизни семей с доходом на душу населения около 450 тысяч сумов (42 доллара США) очень похожи на те, которые подпадают под это определение. […]
Другой пример-пособие на детей с ограниченными возможностями предоставляется только детям, имеющим официальный статус инвалида. Но из-за сложностей с получением этого статуса многие дети с ограниченными возможностями остаются без поддержки», - говорится в комментарии ЮНИСЕФ для CABAR.asia.
Другой пример-пособие на детей с ограниченными возможностями предоставляется только детям, имеющим официальный статус инвалида. Но из-за сложностей с получением этого статуса многие дети с ограниченными возможностями остаются без поддержки», - говорится в комментарии ЮНИСЕФ для CABAR.asia.
Еще одна проблема, которую отмечают эксперты, в том, что социальная защита в Узбекистане распределяется между различными организациями и ведомствами, деятельность которых недостаточно координируется. В результате фрагментации программ социальной поддержки помощь оказывается без адекватной оценки потребностей семьи и изучения причин уязвимости, что снижает ее эффективность.
«Часто болеют из-за недоедания»
Фатима Ашурова и ее супруг Сайфулло Сафаров из города Термез воспитывают двоих детей четырех и пяти лет. Никто из них не работает. У него инвалидность II группы, а она ухаживает за детьми. Весь их месячный бюджет состоит из 620 тысяч сумов (60 долларов США) пособия по инвалидности и 288 тысяч сумов (27 долларов США) пособия на детей. Этих денег им едва хватает.
“
- За коммунальные услуги каждый месяц мы платим 300 тысяч сумов (28 долларов США). Около 200 тысяч (20 долларов США) уходит на детей, а зимой и того больше, потому что они часто болеют и приходится ложиться в больницу. Это еще 200 тысяч в день за лечение.
Денег очень мало, мы даже не можем позволить себе покупать свежие фрукты нашим детям. Мясные продукты мы покупаем в очень небольших количествах, очень дорого. Если бы могли, мы бы покупали полезные продукты для детей, это бы хорошо сказалось на их здоровье. Возможно, они также часто болеют из-за недоедания.
Денег очень мало, мы даже не можем позволить себе покупать свежие фрукты нашим детям. Мясные продукты мы покупаем в очень небольших количествах, очень дорого. Если бы могли, мы бы покупали полезные продукты для детей, это бы хорошо сказалось на их здоровье. Возможно, они также часто болеют из-за недоедания.
Исследование ЮНИСЕФ показало, что только 30,3% детей младшего возраста питаются разнообразно, то есть в их ежедневном рационе присутствует по крайней мере четыре разных группы продуктов. Только один из четырех детей (22,6%) получает хорошее питание в день. А 94% детей в возрасте от 6 до 23 месяцев не получают достаточного питания для обеспечения оптимального роста и развития.
В Узбекистане 15% детей страдают анемией, сообщает ЮНИСЕФ. У каждого четвертого ребенка в возрасте до двух лет была диагностирована анемия, а более половины детей в возрасте до пяти лет имеют дефицит железа, что может привести к задержке когнитивного развития.
В Узбекистане 15% детей страдают анемией, сообщает ЮНИСЕФ. У каждого четвертого ребенка в возрасте до двух лет была диагностирована анемия, а более половины детей в возрасте до пяти лет имеют дефицит железа, что может привести к задержке когнитивного развития.
Автор
Аброр Курбонмуратов
Редактор
Наталья Ли
Верстка
Толгонай Акимова
Данный материал подготовлен в рамках проекта IWPR «Amplify, Verify, Engage: Information for Democratisation and Good Governance in Eurasia», финансируемого МИД Норвегии, и программы наставничества проекта «Развитие новых медиа и цифровой журналистики в Центральной Азии», реализуемого Институтом по освещению войны и мира (IWPR) при поддержке Правительства Великобритании. Содержание публикации не отражает официальную точку зрения IWPR, МИД Норвегии или Правительства Великобритании.
