ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ:

НЕСВОБОДА СЛОВА
08.09.2022
Страны Центральной Азии никогда не занимали высокие позиции в мировых рейтингах по индексу свободы слова. Власти государств региона стараются укреплять контроль над СМИ и вводить новые инструменты для закручивания гаек.

В рейтинге свободы прессы международной организации «Репортеры без границ» за 2022 год практически весь регион находится в нижней половине списка. Туркменистан по уровню свободы медиа обгоняет лишь Иран, Эритрею и Северную Корею.
При этом в динамике за последние пять лет все страны показывают улучшение результатов.
Ситуация в Казахстане, по данным «Репортеров без границ», в 2022 году немного улучшилась, но власти продолжили модернизировать репрессивные методы, в том числе за счет усиления контроля интернета. В этом году страна заняла 122 место в рейтинге, и это наилучший результат за последние пять лет.

При этом отмечено, что власти используют все доступные средства - задержания, нападения, отключения телекоммуникаций, блокировки интернета, - чтобы не допустить освещения таких крупных событий, как протесты в январе 2022 года.

Эксперты также указывают на то, что доступ к информации ограничен, вопросы журналистов на брифингах подвергаются цензуре, а правительство платит частным СМИ за распространение пропаганды режима.

Организация Freedom House выделила сильную ограниченность независимых СМИ в Казахстане. Аналитики указывают на то, большая часть медиа-сектора контролируется государством или дружественными правительству владельцами, несмотря на то, что Конституция предусматривает свободу прессы. В рейтинге «Freedom in the World 2022» организации Freedom House Казахстан набрал 23 балла из ста.
Кыргызстан назван страной-исключением в Центральной Азии, поскольку «пользуется относительной свободой слова и печати, несмотря на нестабильную экономику и безудержную коррупцию в госорганах». За последние пять лет уровень свободы слова в стране, согласно рейтингу организации «Репортеры без границ», показывает стабильный рост.

Тем не менее, организация отмечает, что власти по-прежнему контролируют все государственные СМИ и пытаются распространить свое влияние на частные издания. Эксперты также указывают на то, что политические лидеры используют некоторые средства массовой информации для продвижения личных интересов, а официальные учреждения ограничивают доступ журналистов к информации.

Независимые издания за критику власти регулярно осуждаются и иногда становятся объектами кибератак после публикации статей о коррупции. В свою очередь журналисты-расследователи являются объектами насилия, так же, как и репортеры на митингах.

Не остался без внимания и скандальный закон «О защите от недостоверной и ложной информации», предоставляющий право блокировать информацию, которые власти считают «ложной». Организация отмечает, что этот закон нарушает международные договоры и ограничивает свободу прессы.

В рейтинге «Freedom in the World 2022» Кыргызстан набрал 28 баллов из ста возможных.
Таджикистан в 2022 году, согласно рейтингу организации «Репортеры без границ», улучшил свои позиции по сравнению с 2021-м, и поднялся на 10 ступенек вперед. Тем не менее, организация отмечает, что правительство внимательно следит за содержанием, которое распространяется по радио, телевидению и в интернете.

В рейтинге «Freedom in the World 2022» Таджикистан набрал 8 баллов из 100 возможных. Эксперты указали на то, что государство закрывает независимые СМИ, а журналисты независимых изданий сталкиваются с преследованиями и запугиваниями.

Кроме того, власти регулярно блокируют важные веб-сайты, новостные порталы и платформы социальных сетей, а также используют периодические массовые отключения интернета и служб обмена сообщениями для подавления критики. За последние пять лет в рейтинге организации по уровню свободы слова Таджикистан не поднимался выше 149 места.

В докладе за 2022 год «Репортеры без границ» отмечают, что правительство Туркменистана сохраняет жесткий контроль над газетами, радио, телевидением и интернетом. После того, как в марте этого года страну возглавил Сердар Бердымухамедов - сын предыдущего лидера - слежка за журналистами лишь усилилась.

Эксперты указывают на то, что критика главы государства и других должностных лиц в Туркменистане запрещена. Журналистов, которые смели нарушать эти правила, преследовали, сажали в тюрьмы, пытали и даже убивали.

В свою очередь неправительственная организация Freedom House в своем рейтинге «Freedom in the World 2022» отнесла Туркменистан к категории несвободных стран. Аналитики также отмечают, что свобода печати строго ограничена, а государственный интернет-провайдер блокирует веб-сайты, на которых публикуются независимые новости или оппозиционный контент.
Позиции Узбекистана в рейтинге свободы слова в 2022 году улучшились на 24 пункта. В этом году страна заняла 133 строчку. При этом организация «Репортеры без границ» отмечает, что критика государственной власти остается сложной. Частные СМИ воздерживаются от критики, опасаясь закрытия. Что касается письменной печати, то и она подконтрольна властям.

Только около 15 изданий, по данным организации, публикуют качественный контент. При этом некоторые из них базируются за границей, как, например, информационное агентство «Фергана», которое расположено в Москве. За последние пять лет уровень свободы слова в Узбекистане демонстрировал как взлеты, так и падения.

В свою очередь Freedom House также указывает на то, что свобода слова и печати в Узбекистане остается строго ограниченной. Государство контролирует основные СМИ и связанные с ними объекты, а независимые издания были закрыты или заблокированы во время президентства Ислама Каримова. В рейтинге «Freedom in the World 2022» Узбекистан набрал 11 баллов.
КАЗАХСТАН
|
Джамиля Маричева
редактор и основательница медиапроекта Protenge.kz:
- Я думаю, [свобода слова в Казахстане] очень условна. Условия слишком быстро меняются - то, что реально сегодня, может быть нереально завтра и наоборот. Но то, что сейчас пишут больше о тех, кто долгое время - как их называл президент - были элитой страны - безусловно. Но пишут ли о новой команде президента? Очень и очень мало. Поэтому свобода слова очень условная.

На тему независимой журналистики можно целую диссертацию написать. Сколько их? Один процент, полтора? Очень мало тех, кто может считаться реально независимыми медиа. Поэтому они скорее исключения, которые подтверждают правило:
когда страной правит один человек 30 лет, о каком уровне свободы слова может идти речь?
Кто выжил - тот выжил, кто выстоял - тот выстоял.

Одна из главных проблем, которая существует в Казахстане и вряд ли решится в ближайшее время, потому что текущее правительство поддерживает этот момент - это государственный информационный заказ (ГИЗ), который, по сути, убил конкуренцию и рынок рекламы в стране. Когда от районных до республиканских медиа все зависит от государственного информационного заказа. Есть у тебя госзаказ - выживешь, нет - будет очень и очень сложно.

И тот факт, что государство является главным рекламодателем в медиа, ставит в очень созависимое положение наши медиа. И исходя из моих наблюдений, ситуация не меняется, а наоборот - усугубляется.

Если раньше через госзакупки можно было посмотреть, какие медиа какие контракты получили, то сейчас часть денег разыгрывается закрытым способом, когда медиа подают конверты. Потому что медиа не нравится, если другие медиа рассказывают о их созависимых отношениях с государством. Это безусловно влияет на их репутацию. Этот момент искореняться не будет и, соответственно, не будет конкуренции честной за читателя.
В этом отношении одна из главных проблем независимых медиа - то, что у нас нет конкурентного поля и в ближайшее время оно не представится. Является ли это проблемой авторов - возможно, это надо уточнить у них самих. Но то, что это проблема для всего медиа рынка - это факт.

Что касается преследования журналистов и блогеров - сложный вопрос. У нас был арест одного блогера, по версии следствия, он вымогал 50 млн тенге (107,4 тыс. долларов США) у предпринимателя. Я ничего не могу сказать по этому поводу, потому что у меня недостаточно данных. Мое медиа не занимается правозащитной деятельностью, так что здесь я не совсем компетентна.
Стала ли профессия в Казахстане менее опасной за последний год? Не думаю.
КЫРГЫЗСТАН
|
Анна Капушенко
главный редактор интернет-издания Kloop.kg:
- Ситуация со свободой слова в Кыргызстане ухудшилась и ухудшилась она в двух направлениях. Во-первых, мы видим серьезнейшее давление на журналистов. Мы видим это через уголовные дела, которые на них заводят, мы видим давление на активистов или оппозиционеров, которые критикуют действующую власть. Этих людей вызывают на допросы, наказывают за посты в соцсетях.
Второе направление - это информация, которая ранее была журналистам доступна, но сейчас она недоступна. Это и речь о госзакупках, которые скрывают. То есть стало тяжело добиться не только прозрачности, но и вообще какой-то информации.

Мы видим, что на запросы нам толком не отвечают, просто [делают] какие-то отписки. Часто информация приходит через источники и ее сложно подтвердить. Очевидно, что власть что-то скрывает и нам сложно это отследить. Мы не понимаем, по каким правилам играть, потому что они все время меняются.
В апреле 2022 года в Кыргызстане приняли новый закон «О государственных закупках». Согласно ему, государственные и муниципальные предприятия, а также акционерные общества с госдолей более 50% могут не проводить тендеры и не публиковать данные о своих закупках.
20 января 2022 года журналист-расследователь Болот Темиров опубликовал расследование о родственниках главы ГКНБ Камчыбека Ташиева, которые заработали более 30 миллионов сомов на продаже мазута с госпредприятия. Через несколько дней после этого его задержали и возбудили против него несколько уголовных дел.
Поэтому быть журналистом независимого издания становится сложно и небезопасно.

Например, кейс Болота Темирова. Да, нам удалось повлиять на исход задержания Темирова в том плане, что его не арестовали, а отпустили под подписку о невыезде, и с одной стороны это победа. Но с другой стороны мы не действуем превентивно, а реагируем только тогда, когда что-то случается. То есть после пожара, по сути. А наша задача, консолидироваться таким образом, чтобы не допустить этого пожара.
И пока что, к сожалению, вынуждена констатировать, что мы недостаточно консолидированы, чтобы отстаивать свои позиции.
Плюс мы видим, что был использован закон «О защите от недостоверной и ложной информации», когда газету ResPublica заблокировали. Это тоже очень удобный для властей механизм, чтобы «заткнуть» ту или иную редакцию. И ответ Минкультуры, что перед ними «не стоит задачи выяснять, ложная эта информация или нет», - тоже непрозрачный процесс, это форма давления на журналистов.
О блокировке сайта ResPublica стало известно 22 июля 2022 года. Его заблокировали согласно закону "О защите от ложной информации" после публикации расследования о контрабанде в аэропорту «Манас».
Очевидно, что СМИ не в равных условиях с властями и, кажется, мы проигрываем эту борьбу, потому что у государства есть и фейк-фермы, и лояльные им журналисты и целый госаппарат, который направлен на пропаганду и манипулирование общественным мнением. Поэтому голос независимых журналистов становится все менее слышимым.

Люди остаются обманутыми, а борьба с пропагандой - это очень сложный процесс. Мы тратим огромные усилия, чтобы развеивать манипуляции, которые власти постоянно источают. Но у нас не так много ресурсов, как у них и это очень усложняет нашу работу.

Для того, чтобы победить, нам - журналистам и правозащитникам - сейчас нужен какой-то план, который помог бы консолидироваться и выступать единым фронтом. Я думаю, что нам надо найти в себе силы и открыто говорить властям, если они делают что-то не так. Потому что, когда мы начинаем замалчивать, это все приводит к тому, что власти постепенно забирают у нас территорию и думают, что «если они это проглотили, значит, и следующее они тоже проглотят».

Но пока что я не вижу таких настроений у своих коллег или правозащитников. Все устали и выгорели. И с человеческой точки зрения это можно понять. Мы пережили пандемию, мы находимся в стране, которая является частью постсоветского пространства и чувствует угрозу извне. Да даже война в Украине тоже влияет на наше психологическое состояние. По сути у нас сейчас не хватает для борьбы ни физических ресурсов, ни ментальных. Но нам всем нужно понимать, что ставка очень высока – мы можем потерять всё, мы можем потерять свободный Кыргызстан. Поэтому есть смысл собирать все силы в кулак и идти бороться.
Но нам всем нужно понимать, что ставка очень высока – мы можем потерять всё, мы можем потерять свободный Кыргызстан. Поэтому есть смысл собирать все силы в кулак и идти бороться.
ТАДЖИКИСТАН
|
Пайрав Чоршанбиев
корреспондент информационного агентства «Азия-Плюс»:
- Доступ СМИ к информации за последние 10 лет был максимально затруднен, получить какие-то сведения или данные устно от чиновников сегодня практически невозможно.

Ответственные лица всех министерств и ведомств при обращении журналистов сразу отправляют в пресс-службу, а там говорят, что у них есть указание отвечать только на письменные запросы. При этом, большинство запросов остаются без ответа, а на немногие отвечают, в лучшем случае, через полмесяца.
В целом, доступ к информации в Таджикистане по сравнению с нулевыми годами сильно усложнился. Тогда без каких-либо проблем можно было поговорить с нужными лицами и своевременно давать новости
Задержания журналистов в последние месяцы еще более ухудшили ситуацию с освещением в стране. Многие журналисты восприняли преследование своих коллег в качестве показательных акций устрашения и они стали более избирательными. То есть не могут теперь позволить себе писать о том, о чем писали до этого.

Полугодовые пресс-конференции являются для журналистов в Таджикистане редким шансом получить ответы на свои вопросы от первых лиц министерств и ведомств. Конечно, многие из них стараются отвечать общими словами и не очень полезны для журналистов.

В июне 2022 года в Таджикистане возбудили уголовные дела против независимого журналиста и блогера Далера Имомали, а также журналиста Абдулло Гурбати. Они оба задержаны.

Подробнее читайте здесь.
Но на этих мероприятиях очень многое зависит от самих журналистов: насколько правильно они умеют задавать вопросы, чтобы у чиновника не было возможности уйти в сторону, и насколько они настойчивы.
Ответ на вопрос о том, что можно сделать, чтобы улучшить ситуацию с доступом к информации зависит от того, в какой стране ты живешь и работаешь.

Если находишься в стране, где власти придерживаются принципов демократии и уважают собственное законодательство, можешь обратиться в суд, если чиновники отказывают в предоставлении информации вразрез с Конституцией и соответствующим законодательством.
А в Таджикистане журналист с таким отношением чиновника ничего не может сделать. Иначе, в худшем случае, сам окажется за решеткой. Здесь всё зависит от воли власти.
В ноябре 2021 года Национальная ассоциация независимых СМИ Таджикистана (НАНСМИТ) отметила, что доступ к информации в стране за последние несколько лет ухудшился.

В службе мониторинга НАНСМИТ говорят, что за 3 месяца - июль, август, сентябрь - 2021 года из 58 журналистских запросов, направленных со стороны НАНСМИТ и независимых журналистов в соответствующие учреждения, 37 остались без ответа, а ответ получен только на 21 обращение.
ТУРКМЕНИСТАН
|
Анонимно
экс-журналист одного из изданий Туркменистана:
- Когда заявляют, что в Туркменистане «нет журналистики», конечно, это далеко от истины. Три вуза страны имеют профильные факультеты*, на которых ведется подготовка журналистов, международные организации постоянно проводят различные тренинги и семинары по журналистским навыкам, в стране существует довольно много печатных СМИ и более десятка радио и ТВ каналов и несколько веб-сайтов.

* Институт международных отношений МИД Туркменистана, Государственный университет им. Махтумкули и Международный университет гуманитарных наук и развития.

Другое дело, что вся туркменская журналистика является рафинировано сервильной и занята исключительно обслуживанием власти, проведением ее идеологии и совсем далека от главной задачи и миссии журналистики – представления и защиты интересов общества.

По сути, туркменская журналистика является хорошо эшелонированной частью государственной пропаганды, властями ей отведена именно эта роль. Но и с ней чиновники от журналистики справляются довольно плохо, о чем свидетельствуют неоднократные выражения недовольства первых лиц государства, постоянная критика в адрес СМИ, частая смена руководящих сотрудников, упреки в том, что «при полной поддержке государства, СМИ не справляются с задачей по качественному освещению успехов, достижений...», и так далее.

Конечно, неотъемлемым атрибутом функционирования всех редакций СМИ является тотальная цензура, которая фактически была закреплена в программной речи первого президента Ниязова еще в 1992 году, когда он провозглашал национальную программу «10 лет благополучия»: «… на этот период (10 лет благополучия) мы ведем ограничения на работу СМИ». Однако никакая цензура по прошествии этого срока не была отменена, хотя запрет на нее какое-то время присутствовал в законодательстве.

Более того, по мере роста давления на общество репрессивного аппарата, журналисты сами для себя ввели жесткую самоцензуру, ее несоблюдение грозило не только потерей работы, но и реальными репрессиями. Так как все СМИ в стране принадлежали государству, одно время учредителем большинства центральных газет являлся Сапармурад Ниязов, потеря работы для журналиста означала запрет на профессию.

Безусловно, сильнейшая идеологизированность всех СМИ диктует своеобразную этику в работе журналистских коллективов и отдельных журналистов.
Никакие выпады ни в чей личный адрес не допускаются, никаких компрометирующих материалов, никаких журналистских расследований в арсенале СМИ не существует.
Но СМИ с готовностью тиражируют информацию о довольно редких коррупционных делах, причем на стадии вынесения судебных решений. Но только тогда, когда это санкционировано высшим руководством, а содержание материалов подготовлено силовыми органами.

Учитывая огромный спрос на доступ к высшему образованию и строгое государственное квотирование на поступление в каждый вуз, конкурс на журналистские факультеты всегда высок. Более того, все понимают, что журналистская работа, будучи связана с идеологическим обслуживанием власти, означает и близость к этой власти, возможность «сделать карьеру», попасть в «элиту», особенно это касается поступления в Институт международных отношений МИД Туркменистана, где готовят журналистов-международников.

Но, к сожалению, все это молодое пополнение журналистского цеха никак не сказывается на качестве журналистики.
Молодежь просто вливается в ряды бойцов идеологического фронта, полностью лояльных власти и не несущих никакой моральной или любой иной ответственности перед обществом или профессиональным долгом.
Категория пишущих для иностранных изданий, по сути, относится скорее к «гражданскому активизму», «гражданскому журнализму», нежели к категории журналистов в полном понимании этого термина. Как правило, это люди, не имеющие журналистского образования и в большинстве своем, не имеют никаких журналистских навыков, кроме стремления донести информацию о каких-либо проблемах в стране и обществе.

Это сказывается и на качестве материалов, публикуемых на эмигрантских сайтах, которые являются основными работодателями для этой категории. При всем уважении к мужеству, часто, к отчаянной смелости этих людей, приходится констатировать, что репортерский и стрингерский формат их работы не может охватить большую часть проблем и событий в обществе, не говоря об их трактовке и анализе. С другой стороны, именно этот формат в большей степени, чем какой-либо эксплуатируется эмигрантскими сайтами, часто в ущерб другим форматам, что делает реальную информационную картину неполной.

Конечно, этот «гражданский журнализм» является одним из главных врагов государства. И одной из главных целей для спецслужб. Все эти активисты работают в подполье, за редчайшими исключениями, скрывают свои имена и это абсолютно оправдано.
Многочисленные случаи репрессий в отношении таких активистов в большинстве своем заканчиваются фальсификацией уголовных дел и реальными тюремными сроками.
Так, сразу несколько стрингеров эмигрантского издания Turkmen News были арестованы и осуждены за последние несколько лет. Давлению подвергаются и репортеры, заподозренные в работе на туркменскую службу «Радио Свобода».

Корреспондент Turkmen News Нургельды Халыков был осужден по делу за пересылку чужого фото миссии ВОЗ в неформальной обстановке, которая прибыла в страну для знакомства с ситуацией во время пандемии. Постоянному физическому и психологическому давлению подвергается журналист Солтан Ачилова, единственная, не скрывающая своего настоящего имени, сотрудничавшая с «Радио Азатлык» и другими эмигрантскими сайтами. При невыясненных обстоятельствах погиб корреспондент «Радио Азатлык» Аннамурад Бугаев.

И часто давлению подвергаются даже не сами репортеры и стрингеры, а простые граждане, которые обратились в зарубежные СМИ, - к редакциям сайтов со своими проблемами, по теме защиты своих прав и не побоялись раскрыть свои имена, как врач Хурсанай Исматуллаева, юрист Пигамберды Аллабердыев, Касымберды Гараев, гей, совершивший камин аут.

Как правило, уголовным преследованиям с фальсификацией уголовных дел подвергаются и независимые блогеры, точнее – видеоблогеры, размещающие на YouTube свои видео, – Мурад Овезов, Сергей Бабаниязов, Агаджума Байрамов.

Попытки создания полноценных независимых СМИ относятся к 1991-1992 годам.
Независимый журнал «Даянч» сумел выпустить всего два номера до того, как был закрыт, а его издатель Мухаметмурад Саламатов подвергся физическому и психологическому давлению. Газета общественной и бизнес-направленности «Контакт» сумела выпустить «нулевой» номер, после чего была закрыта по решению президента Ниязова. Относительно вольные материалы позволяла себя публиковать еженедельная газета «Туркменская искра», но и она была закрыта к 1995 году, а одна из ее журналистов Наталья Соснина пропала без вести.
В дальнейшем были попытки издавать самодеятельные печатные издания силами общественных организаций и отдельными активистами, которые обходили ограничения закона «О печати» и нормативные акты, регулирующие работу СМИ – за счет небольшого тиража им не нужно было проходить государственную регистрацию, - но и они к концу 90-х прекратили свое существование.

Известно, что часть издателей и авторов этих самодеятельных СМИ подверглись репрессиями и были выдавлены из страны, а законодательство, регулирующее работу СМИ и издательскую деятельность, было ужесточено.

В последние годы правления президента Ниязова любая принадлежность к работе на иностранные СМИ или даже подозрение на это, каралось тюремными сроками, а журналист туркменской службы радио Свобода «Азатлык» Огулсапар Мурадова скончалась от пыток в тюрьме КНБ. Причем сам Ниязов и вся государственная пропаганда, не стесняясь, обвиняли этих людей в работе на «подрывные центры», «клевете на Родину» и в прочих грехах, то есть, эти журналисты были приравнены к «врагам народа».

С приходом к власти президента Бердымухамедова, давление на репортеров и стрингеров несколько снизилось, но ненадолго.
В практику вошли иные методы – психологическое давление, фальсификация уголовных дел, прямые провокации, выдавливание из страны.
Причем эти методы начали применяться тотально, любой выявленный и уличенный стрингер должен был быть обязательно осужден.

Статистики репрессий в отношении журналистов при президенте Сердаре Бердымухамедове пока нет, но его жесткая политика и ограничительные меры в отношении свободы интернета превосходит меры его отца в отношении свободы доступа и распространения информации, поэтому нет никаких оснований считать, что политика в отношении СМИ и журналистов при Сердаре Бердымухамедове изменится в лучшую сторону.
УЗБЕКИСТАН
|
Дарина Солод
соосновательница и продюсер издания Hook.report:
- Несмотря на декларированную с трибун открытость и гласность, мир медиа Узбекистана по-прежнему сталкиваются все с теми же проблемами, что были и при первом президенте страны. В стране все также существует цензура, встречается давление со стороны чиновников, и журналистам все также сложно развиваться.

Практически во всех сферах за рубежом Узбекистан
позиционируется как страна с невероятным количеством изменений, где-то происходящее в Узбекистане называют «ренессансом», а Мирзиёева называют главным реформатором последних лет. Безусловно в этих словах есть доля правды.
Однако только живущие внутри страны понимают, что далеко не все так открыто и прозрачно и далеко не все реформы так масштабны и нужны для улучшения жизни населения.
Сложнее всего ситуация с гражданским обществом и журналистикой. В сравнении с периодом 2005-2016 годов общая ситуация действительно изменилась в лучшую сторону. Есть подвижки в том, какую информацию могут показывать и рассказывать журналисты на страницах своих медиа, цензура стала намного мягче, однако не исчезла полностью.
Яркое тому подтверждение — ситуация с Каракалпакстаном и освещением событий на страницах узбекских СМИ. Еще до начала митингов, два материала издания Gazeta.uz были сняты, один из них касался внесения поправок в Конституцию, второй давал анализ того, что ждать от будущих поправок и как это отразится на жизни страны. То, что оба материала исчезли именно в день работников печати и СМИ, профессиональный праздник журналистов страны — очень иронично. Еще ироничнее, что коллеги поздравляли друг друга с праздником, но почти все проигнорировали тот факт, что работа одного из самых популярных русскоязычных СМИ была зацензурена.

1-2 июля 2022 года в Нукусе, центре автономной республики Каракалпакстан, прошли митинги, которые переросли в столкновения с Нацгвардией. Причиной протестов стали предлагаемые президентом Шавкатом Мирзиёевым поправки в Конституцию, среди которых были статьи об изменении статуса автономной республики.

Подробнее читайте здесь.
После того, как Мирзиёев лично слетал в Нукус, писать о Каракалпкстане стало можно, но не всегда. Спустя буквально несколько дней, с «Газеты» снова сняли один материал, который потом почему-то вернули. Еще один материал о событиях в Нукусе был снят с издания «Анхор.уз», но его назад почему-то не вернули.

Тотальное молчание пока сотни людей в одной части страны выходили на улицы, также говорит о том, что цензура продолжает быть неотъемлемой частью жизни журналиста в Узбекистане. После снятия материалов только Hook.report, BBC Uzbek и СМИ Казахстана активно писали о том, что же сейчас происходит в Каракалпакстане.

Однако мешать жить и развиваться мешает не только цензура. Огромная проблема состоит и в исполнении законов — по закону о СМИ РУз, все государственные структуры обязаны отвечать на письменные запросы от редакций в течение шести рабочих дней. Однако на практике мы регулярно сталкиваемся с тем, что пресс-службы, да и сами государственные органы либо открыто игнорируют запросы об информации, либо ограничиваются стандартными отписками.
В нашей практике мы сталкивались даже с тем, что письмо с нашим запросом якобы утонуло во время потопа.
Вообще информация и доступ к ней — огромная проблема нашей страны. Кое-как из всех реестров с данными работает только сайт по государственным закупкам, однако юзабилити его настолько сложное, что найти информацию оказывается очень сложно.

В Узбекистане не существует закона, который обязывал бы чиновников декларировать свои доходы, поэтому мы не можем ни проводить расследований, ни подтверждать данные даже в простых аналитических материалах. Реестра ИНН государственных и частных компаний также нет, поэтому поиск даже простейшей информации крайне затруднен.

Когда меня спрашивают, почему в Узбекистане нет полноценных расследований и громких кейсов, я всегда предлагаю коллегам приехать к нам и показать мастер-класс с имеющимися инструментами. До сих пор все эксперименты заканчивались весьма неудачно — оказываясь в условиях информационного поля Узбекистана многие профессиональные журналисты пожимали плечами и разводили руки. Понимаю, это действительно сложно.

Сейчас мы хотя бы избавлены от влияния и давления спецслужб страны.
Открытая конфронтация с журналистами плохо скажется на имидже страны, поэтому журналистов больше не вызывают на «порог».
Хотя пару-тройку лет назад несколько моих сотрудников все же имели честь беседовать с сотрудниками Службы государственной безопасности.

Прямых угроз не поступало — под видом заботы о моих сотрудниках им рассказывали по какой опасной дороге они идут, с какими проблемами столкнутся в дальнейшем и почему лучше уже сейчас перестать работать на Hook.report. Да и угрозы перестали быть такими прямыми - вместо обещаний потенциальных последствий прямо в лоб, теперь советуют задуматься, иначе начнутся проблемы с работой родителей, проблемами на других местах работы, а может и с выездом за рубеж.

Ожидаемый результат — увольнение и переход на более «лояльное» к государству издание. И возможно, в большинстве случаев именно так и происходит. Никто не хочет рисковать здоровьем и жизнью ради неизвестных целей, общества, которое и само не хочет ничего менять. И это в том числе, лишает журналистов маленьких побед и свершений. Ведь в ситуации с более развитым гражданским обществом мы можем отслеживать результат работы и понимать, что делаем это не зря. В случае с независимыми и социально активными СМИ в Узбекистане мы имеем дело с низкими зарплатами, невозможностью вырасти дальше и выгоранием.
Однако несмотря на это, в этой профессии есть своя романтика. Постоянный челлендж и война с ветряными мельницами. И надежда, что однажды мы победим.
Авторы:
  • Алена Тимофеева (Казахстан)
  • Сердар Айтаков (Туркменистан)
Редакторы
  • Наталья Ли,
  • Лола Олимова,
  • Марат Мамадшоев
Верстка
  • Наталья Ли
Главное фото: freepik.com